Неточные совпадения
В то самое время, когда Чичиков в персидском новом халате из золотистой термаламы, развалясь
на диване, торговался с заезжим контрабандистом-купцом жидовского происхождения и немецкого выговора, и
перед ними уже лежали купленная штука первейшего голландского полотна
на рубашки и две бумажные коробки с отличнейшим мылом первостатейнейшего свойства (это было мыло то именно, которое он некогда приобретал
на радзивилловской таможне; оно имело действительно свойство сообщать нежность и белизну щекам изумительную), — в то время, когда он, как знаток, покупал эти необходимые для воспитанного человека продукты, раздался гром подъехавшей кареты, отозвавшийся легким дрожаньем комнатных окон и стен, и вошел его превосходительство Алексей Иванович Леницын.
— Правда, с такой дороги и очень нужно отдохнуть. Вот здесь и расположитесь, батюшка,
на этом
диване. Эй, Фетинья, принеси перину, подушки и простыню. Какое-то время послал Бог: гром такой — у меня всю ночь горела свеча
перед образом. Эх, отец мой, да у тебя-то, как у борова, вся спина и бок в грязи! где так изволил засалиться?
На письменном столе
перед диваном — портфель, банка с одеколоном, сургуч, зубные щетки, новый календарь и два какие-то романа, оба вторые тома.
На щеголеватом столе
перед диваном лежали засаленные подтяжки, точно какое угощенье гостю, и до того стала ничтожной и сонной его жизнь, что не только перестали уважать его дворовые люди, но даже чуть не клевали домашние куры.
Самгин рассердился и ушел. Марины в городе не было, она приехала через восемь дней, и Самгина неприятно удивило то, что он сосчитал дни. Когда он
передал ей пакет писем и тетрадку «Размышлений», она, небрежно бросив их
на диван, сказала весьма равнодушным тоном...
— Уж-жасные люди, — прошипел заика: ему, видимо, тоже хотелось говорить, он беспокойно возился
на диване и, свернув журналы трубкой, размахивал ею
перед собой, — губы его были надуты, голубые глазки блестели обиженно.
Любите его, помните в нем самого себя и обращайтесь с ним, как с собой, — тогда я стану вас читать и склоню
перед вами голову… — сказал он, улегшись опять покойно
на диване.
Захар заглянул в щель — что ж? Илья Ильич лежал себе
на диване, опершись головой
на ладонь;
перед ним лежала книга. Захар отворил дверь.
Простая кровать с большим занавесом, тонкое бумажное одеяло и одна подушка. Потом
диван, ковер
на полу, круглый стол
перед диваном, другой маленький письменный у окна, покрытый клеенкой,
на котором, однако же, не было признаков письма, небольшое старинное зеркало и простой шкаф с платьями.
В комнате был волосяной
диван красного дерева, круглый стол
перед диваном,
на столе стоял рабочий ящик и лежали неконченные женские работы.
Она сидела
на диване, а он стоял
перед нею и кричал как дурак.
Версилов сидел
на диване перед столом, а барон в креслах сбоку.
Чемодан был хоть и раскрыт, но не убран, вещи валялись
на стульях, а
на столе,
перед диваном, разложены были: саквояж, дорожная шкатулка, револьвер и проч.
Он обмерил меня взглядом, не поклонившись впрочем, поставил свою шляпу-цилиндр
на стол
перед диваном, стол властно отодвинул ногой и не то что сел, а прямо развалился
на диван,
на котором я не посмел сесть, так что тот затрещал, свесил ноги и, высоко подняв правый носок своего лакированного сапога, стал им любоваться.
Орудия закрепили тройными талями и, сверх того, еще занесли кабельтовым, и
на этот счет были довольно покойны. Качка была ужасная. Вещи, которые крепко привязаны были к стенам и к полу, отрывались и неслись в противоположную сторону, оттуда назад. Так задумали оторваться три массивные кресла в капитанской каюте. Они рванулись, понеслись, домчались до средины; тут крен был так крут, что они скакнули уже по воздуху, сбили столик
перед диваном и, изломав его, изломавшись сами, с треском упали все
на диван.
Устав ходить и думать, он сел
на диван перед лампой и машинально открыл данное ему
на память англичанином Евангелие, которое он, выбирая то, что было в карманах, бросил
на стол. «Говорят, там разрешение всего», — подумал он и, открыв Евангелие, начал читать там, где открылось. Матфея гл. XVIII.
На столе
перед диваном в беспорядке стояли чашки с простывшим недопитым кофе и лежала раскрытая книга.
Перед диваном из красного дерева, с выцветшей бархатной обивкой, стояла конторка палисандрового дерева; над
диваном висела картина с купающимися нимфами; комод, оклеенный карельской березой, точно навалился
на простенок между окнами; разбитое трюмо стояло в углу
на простой некрашеной сосновой табуретке; богатый туалет с отломленной ножкой, как преступник, был притянут к стене запыленными шнурками.
С давнего времени это был первый случай, когда Лопухов не знал, что ему делать. Нудить жалко, испортишь все веселое свиданье неловким концом. Он осторожно встал, пошел по комнате, не попадется ли книга. Книга попалась — «Chronique de L'Oeil de Boeuf» — вещь,
перед которою «Фоблаз» вял; он уселся
на диван в другом конце комнаты, стал читать и через четверть часа сам заснул от скуки.
Часа четыре провели мы вдвоем, то сидя
на диване, то медленно расхаживая
перед домом; и в эти четыре часа сошлись окончательно.
На столе
перед диваном горят две восковые свечи; сзади
дивана, по обеим сторонам продольного зеркала, зажжены два бра, в каждом по две свечи; в зале
на стене горит лампа, заправленная постным маслом.
К семи часам вычистили зал и гостиную, стерли с мебели пыль,
на стенах зажгли бра с восковыми свечами; в гостиной
на столе
перед диваном поставили жирандоль и во всех комнатах накурили монашками.
Черт в одну минуту похудел и сделался таким маленьким, что без труда влез к нему в карман. А Вакула не успел оглянуться, как очутился
перед большим домом, вошел, сам не зная как,
на лестницу, отворил дверь и подался немного назад от блеска, увидевши убранную комнату; но немного ободрился, узнавши тех самых запорожцев, которые проезжали через Диканьку, сидевших
на шелковых
диванах, поджав под себя намазанные дегтем сапоги, и куривших самый крепкий табак, называемый обыкновенно корешками.
Вдоль стен широкие турецкие
диваны,
перед ними столики со спичками и пепельницами, кальян для любителей. Сидят, хохочут, болтают без умолку… Кто-нибудь бренчит
на балалайке, кое-кто дремлет. А «мертвецкой» звали потому, что под утро
на этих
диванах обыкновенно спали кто лишнее выпил или кому очень далеко было до дому…
В одно из моих ранних посещений клуба я проходил в читальный зал и в «говорильне»
на ходу, мельком увидел старика военного и двух штатских, сидевших
на диване в углу, а
перед ними стоял огромный, в черном сюртуке, с львиной седеющей гривой, полный энергии человек, то и дело поправлявший свое соскакивающее пенсне, который ругательски ругал «придворную накипь», по протекции рассылаемую по стране управлять губерниями.
Шагая по комнате, Петр Елисеич
передал подробно свой разговор с Лукой Назарычем. Широкое бородатое лицо Груздева выражало напряженное внимание. Он сидел
на диване в драповом халате и болтал туфлями.
Не спал в этом доме еще Белоярцев. Он проходил по своей комнате целую ночь в сильной тревоге. То он брал в руки один готовый слепок, то другой, потом опять он бросал их и тоже только
перед утром совсем одетый упал
на диван, не зная, как вести себя завтра.
Девушка остановилась
перед лежащим
на диване Красиным и закрыла ручкою глаза…
Далее, в углублении комнаты, стояли мягкий полукруглый
диван и несколько таких же мягких кресел, обитых зеленым трипом.
Перед диваном стоял небольшой ореховый столик с двумя свечами. К стене, выходившей к спальне Рациборского, примыкала длинная оттоманка,
на которой свободно могли улечься два человека, ноги к ногам. У четвертой стены, прямо против
дивана и орехового столика, были два шкафа с книгами и между ними опять тяжелая занавеска из зеленого сукна, ходившая
на кольцах по медной проволоке.
На той же неделе Розанов
перед вечером зашел к Арапову. День был жаркий, и Арапов в одних панталонах валялся в своей спальне
на клеенчатом
диване.
В последнюю ночь, проведенную Розановым в своей московской квартире, Ольга Александровна два раза приходила в комнату искать зажигательных спичек. Он видел это и продолжал читать.
Перед утром она пришла взять свой платок, который будто забыла
на том
диване, где спал Розанов, но он не видал и не слыхал.
Вихров лежал
на диване и слушал, охваченный кругом всеми этими событиями и образами, которые, как живые, вырастали
перед ним из рассказов Доброва.
Здесь, между разными, довольно ветхими дорожными принадлежностями и раскиданным платьем, Вихров увидал
на обычном
диване перед столом овчинный женский тулуп.
Оставшись один, Павел непременно думал заснуть, потому что он
перед тем только две ночи совершенно не спал; но, увы,
диван — от положенной
на нем аккуратно Ванькой простыни — не сделался ни шире, ни покойнее.
На столе
перед диваном красовались три бутылки: сотерн, лафит и коньяк, — бутылки елисеевские и предорогие.
Услышав вопль жены, безумный старик остановился в ужасе от того, что сделалось. Вдруг он схватил с полу медальон и бросился вон из комнаты, но, сделав два шага, упал
на колена, уперся руками
на стоявший
перед ним
диван и в изнеможении склонил свою голову.
Тем не менее она усадила меня
на диван перед неизбежным овальным столом, по бокам которого, по преданию всех старинных помещичьих домов, были симметрически поставлены кресла; усадивши, обеспокоилась, достаточно ли покойно мне сидеть, подложила мне под руку подушку и даже выдвинула из-под
дивана скамейку и заставила меня положить
на нее ноги.
В боковой комнате присутствуют взрослые мужчины; несмотря
на то что
на соборной колокольне только что пробило шесть часов, круглый стол, стоящий
перед диваном, ломится под тяжестью закусок и фиалов с водкой и тенерифом.
Перед диваном,
на столе, стояла закуска, которую впопыхах, очевидно, забыли прибрать.
Перед диваном,
на круглом столе, стояла закуска, херес и водка, и надо отдать справедливость Горехвастову, он не оставлял без внимания ни того, ни другого, ни третьего, и хотя хвалил преимущественно херес, но в действительности оказывал предпочтение зорной горькой водке.
— А ведь как, мол, он любил-то тебя! Как любил! Как ноги-то твои целовал… Бывало,
на коленях
перед диваном стоит, как ты поешь, да алую туфлю твою и сверху и снизу в подошву обцелует.
Петра Михайлыча они застали тоже в большом испуге. Он стоял, расставивши руки,
перед Настенькой, которая в том самом платье, в котором была вечером, лежала с закрытыми глазами
на диване.
Калинович не утерпел и вошел, но невольно попятился назад. Небольшая комната была завалена книгами, тетрадями и корректурами; воздух был удушлив и пропитан лекарствами. Зыков, в поношенном халате, лежал
на истертом и полинялом
диване. Вместо полного сил и здоровья юноши, каким когда-то знал его Калинович в университете, он увидел
перед собою скорее скелет, чем живого человека.
Калинович вошел. Единственная стеариновая свечка, горевшая
перед зеркалом, слабо освещала комнату. Гардины
на окнах были спущены, и, кроме того,
на них стояли небольшие ширмочки, которые решительно не давали никакой возможности видеть с улицы то, что происходило внутри. Над маленьким роялино висела гравюра совершенно гологрудой женщины. Мебель была мягкая. Бархатом обитый
диван, казалось Калиновичу, так и манил присесть
на него с хорошенькой женщиной.
Хозяйку они нашли в первой гостиной комнате, уютно сидевшую
на маленьком
диване, и
перед ней стоял, золотом разрисованный, рабочий столик.
Сидя в этой уютной комнатке, обитой голубыми обоями, с
диваном, кроватью, столом,
на котором лежат бумаги, стенными часами и образом,
перед которым горит лампадка, глядя
на эти признаки жилья и
на толстые аршинные балки, составлявшие потолок, и слушая выстрелы, казавшиеся слабыми в блиндаже, Калугин решительно понять не мог, как он два раза позволил себя одолеть такой непростительной слабости; он сердился
на себя, и ему хотелось опасности, чтобы снова испытать себя.
Все благоприятствовало ему. Кареты у подъезда не было. Тихо прошел он залу и
на минуту остановился
перед дверями гостиной, чтобы перевести дух. Там Наденька играла
на фортепиано. Дальше через комнату сама Любецкая сидела
на диване и вязала шарф. Наденька, услыхавши шаги в зале, продолжала играть тише и вытянула головку вперед. Она с улыбкой ожидала появления гостя. Гость появился, и улыбка мгновенно исчезла; место ее заменил испуг. Она немного изменилась в лице и встала со стула. Не этого гостя ожидала она.
Перед диваном,
на круглом столе, покрытом чистой скатертью, возвышался наполненный душистым шоколадом, окруженный чашками, графинами с сиропом, бисквитами и булками, даже цветами, — огромный фарфоровый кофейник; шесть тонких восковых свечей горело в двух старинных серебряных шандалах; с одной стороны
дивана вольтеровское кресло раскрывало свои мягкие объятия — и Санина посадили именно в это кресло.
Генеральский сын лежал
на диване с открытой
перед ним книгой и спал, когда я вошел к нему.
В то утро, которое я
перед сим описывал, в наугольной
на диване перед столиком из черного дерева с золотой инкрустацией сидели Муза Николаевна и Сусанна Николаевна.